Lеna, 63 - 17 января 2011 09:04

...Я должен был нарваться. Я сам устроил себе это истязание. Надо покантоваться столько, сколько я, чтоб понять, что такое - настоящая женщина.
Я проиграл. Когда я проиграл ее?
Наверное, в тот самый миг, когда раскрылся.
А когда полюбил? Тогда же, наверное.

Она сидела в полумраке, такая милая, доверчивая, беззащитная. И мне не было ни интересно, ни хорошо. Я знал наизусть, что будет дальше, и знал свою власть, и читал все варианты, как в шахматах. И знал, что все будет так, как я захочу, и знал, что будет через полчаса, и утром, и через неделю... и всего этого мне было мало. Ну, одной больше... толку-то. Она была в моих руках, и я знал, как она будет любить меня, какой станет верной и привязчивой, как будет тихо сносить мою небрежность, будет счастливой и тихо смирившейся...
Ну а я-то сам, что я получу - еще одну замену тому, чего у меня нет, еще одну нелюбимую женщину?..
И я захотел быть счастлив - наперекор всему, всем победам и потерям, всей судьбе, наперекор паутине, наросшей на сердце, и неверью в счастье для себя когда-либо: я захотел любить.
Потому что ничего не стоило добиться ее любви - но я уже не верил в возможность полюбить самому.
Неужели я это еще могу? Да ведь могу.
Вот что во мне тогда поднялось.
И это ощущение - что у меня может быть не женщина, а любимая женщина - понесло меня, как полет в детском сне, как волна в стену, и я уже знал, что сейчас со звоном вмажусь в эту стену, - буду любить, и буду счастлив, и буду живой, а не разочарованный герой юнцов и дам!
И я открыл рот, чтобы сказать ей всё - хотя это было еще неправдой, было только предчувствие, сознание возможности всего.
А когда все слова были сказаны, они оказались уже правдой. Почти правдой...
И все те первые дни я раскалывал свою душу, как орех об камни, чтоб освободить то, что в ней было замуровано и забыто.
Я выражался, как щенок, и чувствовал себя щенком.
Я, с легкостью разбивавший женщинам сердца.
И в изумлении спрашивал себя - неужели я и впрямь это чувствую? И отвечал: вот да - ведь правда.
Как я был счастлив, что люблю. Как радовался ей.
Как поражался, что это возможно для меня: любить и быть любимым, не скрывать своих чувств - и получать то же в ответ. Все у нас было в унисон. Единственный раз в моей жизни. Мы сходили с ума друг по другу - и не скрывали этого, и были счастливы.
Я открывал в ней недостатки - и умилялся им: начерта мне победительница конкурса красоты - а вот эта самая обычная, но МОЯ, и я с ней счастлив, и никакой другой не надо.
"Ты казался волком, - сказала она, - а оказался ручным псом, который несет в зубах свой ошейник и виляет хвостом". И я радовался, что сумел стать ее ручным псом, безмозглый идиот.
Это такое счастье - быть ручным псом в тех руках, которые любишь и которым веришь.
А потом - потом все пошло как обычно...
Я сорвался с цепи и вываливал на нее все свои чувства - без меры. Ей нечего было желать - я опрометью выполнял и вилял хвостом.
Она стала властна надо мной - я сам так захотел: мне ее власть была сладка, а ей переставала быть интересна.
Для меня происшедшее было невероятным, для нее - нет.
Я не мог опомниться, она опомнилась первой.
Я не хотел опомниться, а она побаивалась меня, побаивалась оказаться от меня в зависимости.
Она стала утверждать свою власть надо мной. И я рьяно помогал ей в этом, ничего не видя и не понимая: я был пьян в дым невероятной взаимностью нашего чувства.
И оказалось, что для меня нет ничего, кроме нее, зато для нее есть весьма много вещей на свете, кроме меня, который все равно никуда не денется.
Вот тут я и задергался. До меня еще не доходило, что все уже не так, как в первые дни.
"Ты делаешь ошибку за ошибкой", - заметила она.
Бог мой, какие ошибки, я не желал обдумывать ничего, я летел, как через речные пороги, и радовался, что способен на это...

Неужели же невозможно, чтобы - оба, сильно, друг друга, без борьбы, без тактики, без уловок - открыто, счастливо?
(взято от Сейчас)

• 
• 
•