капелька, 48 - 1 апреля 2010 19:23

Для неолиберализма имеет значение не прогресс, а рынок; не производство, а спекуляции; не качество продукта, а его рекламный успех; не потребительная стоимость товара, а тот фетиш, которым он обладает. Товар покупается за ту ауру, которая его окружает и кажется способной повысить статус его обладателя.
Так, уже не считается человеком тот, кто видит ценность товара в его прямом предназначении, например, чтобы использовать ткань как рубашку; наоборот — этикетка рубашки «маркирует» своего обладателя так же, как роскошный автомобиль служит платформой для социального вознесения своего владельца. Человека начинают воспринимать по украшающим его вещам.

С неолиберальной точки зрения человек как таковой, видимо, не представляет никакой ценности. Поэтому тот, кто не владеет материальными благами, обесценен и исключен. Кто владеет — завиден, обхаживаем и отмечен вниманием.

Под электронной лавиной, сводящей счастье к потреблению, мы вступаем сразу в два безысходных тупика. Первый — тупик подражания. Наша культура сводится к простому развлечению тех, кто окружает себя барахлом, выставленным в витринах shopping centers. Мы быстро проходим путь от стройности фигуры к публичной демонстрации сотовых телефонов, от дачи к импортному авто, полагая, что нам нет дела до долга перед обществом.
Второй тупик — это преувеличение этнического фактора, религиозный фанатизм, крикливый шовинизм, нетерпимость, упрямо игнорирующая плюрализм и демократию не только как равенство прав и возможностей, но и как право быть другим.

Обрабатываемые низкосортными электронными СМИ, которые предлагают нам счастье в бутылочках для духов и газированной воды, радость в пачках сигарет и консервных банках, мы уже не имеем ни места для веры в Деда Мороза, ни времени для того, чтобы закалить детство. Мы теряем способность мечтать, не получая взамен ничего, кроме пустоты, растерянности, утраты себя.
Меркантилизируются отношения супружества, родства и дружбы. В этой игре, как в голливудских фильмах, тот, кто не обладает опытностью и бесстыдной жестокостью, гибнет.

Остается только надежда на тех, кто понимает, что этот потоп не может затопить все мечты, и дерзает плыть, хотя ветер и слаб, по извилистому пути солидарности с исключенными, борьбы за справедливость, выращивания этики, защиты прав человека и неустанных поисков такого мира.

• 
• 
•