БамбрСвирепый, 46 - 12 октября 2009 18:04

"Каждому! -- негодующе сказал Патрон. -- Ты забываешь, что
я совсем не КАЖДЫЙ! Я -- особенный!
"Каждому ясно!" Каждому, у кого нет воображения. А у меня
оно есть. Я никогда не представляю себе вещь такой, какой она
есть на самом деле. Я представляю ее совсем иной. Что до моей
персоны, то меня здесь никто не понимает. К счастью, меня это и
не особенно тревожит. Единственное, что придает сил в нашей
жизни, это сознание неполноценности всех остальных; как раз
такое чувство я все время в себе воспитываю. Но как вы
бессердечны! Вы смеетесь и веселитесь, будто Принц и Принцесса
так и не поженились".
"Что же тут плохого? -- удивился маленький разноцветный
Надувной Шар. -- У нас такая радость. Когда я взлечу ввысь, я
обязательно расскажу про свадьбу всем звездам. Вы увидите, как
они замерцают, когда я им расскажу про прекрасную невесту".
"Какой обыденный взгляд на жизнь! -- сказал Патрон. --
Впрочем, ничего другого я и не ожидал. Посмотри на себя --
пустая сфера, и больше ничего. Возможно, Принц и Принцесса
отправятся в горы, где текут быстрые шумные реки. Возможно, у
них будет единственный сын, с такими же золотистыми волосами и
фиолетовыми глазами, как и Принц. Возможно, он отправится с
кормилицей на прогулку, а та преспокойно заснет под
каким-нибудь деревом. Тогда мальчик упадет в бурную реку и
погибнет. Какое горе! Бедные, бедные родители, потерявшие
единственного сына! Я этого не переживу".
"Но они же никого не потеряли, -- возразила Римская Свеча.
-- И никакого несчастья с ними не случилось".
"Я этого и не говорил. Я сказал "возможно". Если бы их
единственный сын уже погиб, то незачем было об этом и
разговаривать. Зачем дуть на молоко, когда оно убежало? Но
мысль о том, что они могут лишиться любимого сына, потрясает
меня до глубины души".
"И правда! -- прокричал Бенгальский Огонь. -- Ты самый
потрясный из всех, кого я знаю".
"А Вы самый грубый из тех, кого я знаю! -- ответил Патрон
Для Фейерверка. -- Вам не понять моей дружбы с принцем".
"Да ты даже не знал его никогда", -- проворчала Римская
Свеча.
"Я этого и не говорил, -- ответил Патрон. Боюсь, что если
бы я его знал, он бы не смог быть моим другом. Очень опасно
знать своих друзей".
"Все же лучше бы Вам оставаться сухим, -- робко сказал
Надувной Шар. -- Это очень важно!"
"Важно для всех вас! -- крикнул Патрон. -- А я выбираю
рыдать".

Тут он разразился слезами, которые стекали подобно каплям
дождя и намочили двух Божьих Коровок. Они только нашли сухое
место, чтобы построить себе дом, как невесть откуда взявшаяся
вода расстроила их планы.
"Какая романтическая натура! -- сказала Огненная Карусель.
-- Он плачет даже без всякого повода". И она глубоко вздохнула,
вспомнив про еловую шкатулку.
"Чушь! Чушь!" стали негодующе кричать Римская Свеча и
Бенгальский Огонь. Они были практического склада, и все, что им
не нравилось, называли чушью.

Но вот на небе засиял серебряный щит луны, стали видны
звезды, и из дворца понеслись звуки музыки. Принц и Принцесса
открывали бал. Они танцевали так прекрасно, что высокие
белоснежные лилии склонили свои изящные головки, и застыли
глядя в окно замка, а большие красные маки покачивались в такт
музыке. Часы на башне пробили десять, потом одиннадцать, а
потом и двенадцать часов. При последнем ударе все вышли на
террасу, и Король послал посыльного к Придворному Инженеру.
"Пора!" -- сказал он.

Придворный Инженер низко склонился в ответ, и отправился в
дальний конец сада. С ним пошли шестеро помощников, каждый из
которых нес в руках факел на высоком шесте. Это было
величественное зрелище.

"Вжж! Вжж!" -- закрутилась быстрее и быстрее Огненная
Карусель.
"Бум! Бум" -- занялась Римская Свеча. Тут и там запрыгали,
вспыхивая, Петарды. Загоревшиеся Бенгальские Огни окрасили весь
небосвод в темнокрасный цвет.
"До встречи!" -- прокричал Надувной Шар, уносясь в небо и
разбрасывая крохотные голубые огоньки.
"Бух! Бух!" -- захлопали от восторга хлопушки. Все шло как
нельзя лучше. Только Необыкновенный Патрон Для Фейерверка все
лежал на своем месте. Он так промок от слез, что ему было не до
полетов. Лучшей его частью был ружейный порох, от которого
сейчас не было никакого проку. Даже его бедные родственники, на
которых нельзя было и смотреть без смеха, выстреливали вверх, и
расцветали золотыми цветами на небе.
"Ура, Ура!" -- кричали придворные, а Принцесса звонко
смеялась.

На следующий день пришли дворники, чтобы навести порядок.
"Очевидно, это делегация, -- решил Патрон Для Фейерверка.
-- Что ж, приму их с достоинством". Он задрал свой нос и сурово
нахмурил брови, будто размышляя о чем-то очень важном. Но на
него никто не обратил внимания. Только уходя, один из дворников
заметил его.
"А это что? Похоже на подмоченный Патрон".
И, перелетев через стену, Необыкновенный Патрон Для
Фейерверка оказался в канаве. "ПОДМОЧЕННЫЙ ПАТРОН? ПОДМОЧЕННЫЙ?
-- думал он, переворачиваясь в воздухе. -- Не может быть!
ПОЗОЛОЧЕННЫЙ ПАТРОН, вот, что сказал тот благородный человек.
ПОЗОЛОЧЕННЫЙ и ПОДМОЧЕННЫЙ звучат очень похоже, к тому же одно
часто оказывается другим", -- заметил он, плюхаясь в грязь.

"Здесь не слишком-то комфортно. Наверное это последний
крик моды, -- решил Патрон. -- Без сомнения, меня решили
отправить на воды для поправки здоровья. Это очень правильно.
Мои нервы совсем расшатались, и мне просто необходим отдых".

• 
• 
•