АЛИСА, 60 - 15 августа 2009 11:34

[COLOR=darkblue]Незавершенная любовь

Он давно любил Ее тайно. Просто его лучшей друг оказался первым. Оказался смелее. Однажды пришел в общежитие, сел па кровать и сказал: "Я пригласил Ее в кино. Она согласилась". В это было трудно поверить, ведь Она была так красива, казалась такой недоступной. В общем Он опоздал, и Ему оставалось одно: любить Ее тайно.

Он улыбался на их свадьбе, все устраивал, говорил тосты, делал фото и выглядел очень жизнерадостным. Потом Он часто приходил к ним в гости. У них всегда было тепло, веяло счастьем. 0на с порога бросалась Ему на шею, и 0н, улыбаясь (руки по швам), на минуту застывал в Ее объятиях. Ее не портили ни халаты, ни беременность, ни слезы - а как Она, бывало, плакала, когда муж уезжал в командировки, и Он приходил к Ней с интересными книжками и неумело утешал, рассказывал разные веселье истории. Он был слишком горд и слишком уважал Ее мужа, чтобы хоть чем-то выдать свою любовь.

Каждая встреча с Ней доставляла столько душевной боли, столько страданий, почти физических, что порой Ему казалось: что-то вот-вот оборвется в нем, мучительное чувство обнажится...

Но эта мысль так пугала Его, что Он прятал ее от самого себя - и это опять было больно. И Он просто любил Ее, и когда в очередной раз шел к Ней в гости, привычно набирался сил чтобы быть самим собой - только таким, каким Он был до того, когда встретил Ее. Кажется, получалось неплохо.

...А Она долго ничего не замечала. Первые годы замужества жила, как во сне, - таким невероятным, нереальным счастьем была Ее жизнь тогда.

Она не была ни ветреной, ни капризной женщиной. Просто в истории каждого чувства наступает момент, когда оно уже не кажется сплошным счастьем. Она словно очнулась и стала многое видеть вокруг, чего раньше не замечала, о чем не подозревала. Как всякая женщина, Она была достаточно проницательна, ведь только женщина способна почувствовать, разглядеть любовь в случайно пойманном взгляде, откровенном в своей беззащитности; в мимолетном легком рукопожатии при прощании, когда, казалось бы, ни Он, ни Она не собирались давать друг другу руку: в упорном игнорировании Ее во время танцев на вечеринках.

Итак, Она разглядела... Она очень любила Его как верного друга, как кого-то необходимого для полного счастья в семейной жизни. И Ему Она согласна была нравиться не более, чем просто знакомому мужчине. Но, разглядев Его любовь, Она все же была польщена, а еще вдруг подумала о себе, муже и сыне: какое счастье, что мы благополучны, дружны, что наш покой незыблем. И нам не надо, как Ему мучиться из-за неразделенной любви. Ее мысли тогда были неосознанно эгоистичны, и тогда Она еще не понимала главного: любовь может быть нетерпимой, жгучей болью...

Прошло пять лет. Был длинный-длинный летний вечер, когда сумерки запаздывают. Компания - Он, Она и еще несколько их общих друзей - отправилась на пикник с ночевкой. Муж уже не фигурировал в Ее жизни - они недавно развелись. И вот до поздней ночи были шашлыки, вино и танцы.

Он отлучился от компании на каких-то несколько минут. В это время Ее пригласил танцевать один из приятелей и... начал шептать Ей на ухо непристойные вещи. Она вырвалась и ушла. Брела через лесок к реке и плакала. Почему-то было ужасно обидно. И от хамства, и... оттого еще, что это был предпоследний вечер перед окончанием прекрасного этапа ее жизни. Через день 0на должна была уехать навсегда - из этого города, от друзей, из привычного, любимого мира. Далеко-далеко отсюда Ее ждал другой мужчина. Она спустилась к лодочной станции, уселась на скамеечку.. Из темноты неожиданно появился Он. "Как ты нашел меня?!" - рыдая, спросила Она. Это прозвучало двусмысленно.

Он обнял ее и повел обратно. Это было объятие, лишенное всякого подтекста - так обнимают обиженного ребенка. Он скорее бы умер, чем, воспользовавшись обстоятельствами, обнаружил свои чувства.

На следующий день они катались па яхте, купались. Она собирала полевые цветы, И Он все время был рядом: "Гляди, сиреневый, высокий - это иван-чай, фиолетовый - чертополох, желтые "собачки" - львиный зев, а вот этот белый и розовый - тысячелистник, он раны заживляет давай-ка свои раны сюда..." И Она радовалась - Ему, цветам, их названиям...

А потом Она сидела на веранде одна и слушала вечер. В лес заглядывало низкое, прощальное солнце, неведомые серые птицы хлопотали в соснах. Совсем рядом, в тонких иголочках хвоща, переливалась перламутровая паутина. Она ждала Его и думала о Нем, Она сожалела о том, что так и не смогла ответите Ему взаимностью - слишком долго знала и слишком сильно любила Его как друга.

А впрочем, кто знает, как Она любила Его на самом деле. Ведь мучила же Ее, сладко мучила, и давно, некая незавершенность их отношений. Ей мало было лишь Его дружбы, а на большее Он не соглашался.

А Он, в свою очередь, прекрасно знал, что давным-давно мог стать Ее любовником. Любовником, не больше. Ему претила мысль об упущенной возможности - она была слишком пошлой для того чувства, которое Он нес через годы. Не устраивала Его и формулировка - авось стерпится-слюбится. И Он знал, что завтра простится с Ней навсегда.

...Прошло еще пять лет. Он женился. Она одна. Нельзя сказать, что Они счастливы. Но ничего уже не исправить. Они часто вспоминают друг друга светло и печально, и оба думают: а вдруг все могло бы быть иначе?.. [/COLOR]