Indestructible, 41 - 5 июня 2015 07:59

часть 9 Новые глубины падения

Со времени битвы за Умидию далеко не все воины Багровых Сабель принимали растущее в ордене разложение или закрывали на него глаза. Некоторые, самые агрессивные из таких космодесантников, погибли, пытаясь предотвратить учиняемые боевыми братьями кровопролития или препятствуя им.
Правда, даже охваченные багряным наслаждением резни, воины ордена не желали убивать собратьев. Чаще всего, тех, кто пробовал обуздать себя или других во время безумного кровопролития, или тех, кто слишком громко протестовал после него, сковывали и бросали в арестантские камеры на кораблях Багровых Сабель. Среди них оказался даже родной брат самого Севаста Кранона. Ещё нескольких космодесантников заковали в цепи после того, как они подняли голос против мутаций боевых братьев, и к ним присоединился один из капелланов. Теперь уже бывший наставник ордена сломался, осознав ужасную истину - собственное наслаждение кровавыми зверствами - и просил собратьев избавить его от мучений, но вместо этого оказался в клетке.
Скованные и запертые, лишенные даже временного облегчения от голосов, приносимого массовыми убийствами, злополучные воины постепенно скатывались в буйное сумасшествие. Нижние палубы кораблей дрожали от яростных воплей безумцев, но Багровые Сабли по-прежнему держали их под замком.

Побоище продолжается

Столь много сырой энергии варпа изливается в реальный космос, окружающий Око Ужаса, что течение времени там становится по-настоящему странным. Пока в этом нечестивом пространстве тянутся дни, складываясь в недели, снаружи может пройти всего лишь несколько секунд. Багровые Сабли продолжали искупительный поход, обыскивая каждую новую планету, спутник или дрейфующий на волнах варпа скиталец, и, найдя признаки жизни, переходили в наступление, безжалостно преследуя свои жертвы до тех пор, пока не вырезали всех до последнего. Воинам казалось, что их смертоносная кампания длится уже долгие годы.
В начале похода библиарии ордена прилежно записывали все события Отступнических войн. Вернее, так они думали. Все, кто осмелился приблизиться к Оку Ужаса, рискуют безумием или одержимостью, а для обладателей псионически одаренного разума угроза намного выше. Итак, когда библиарии решили свериться с инфосвитками и хронологами, чтобы определить продолжительность последней кампании ордена, то не обнаружили ни одной записи о многочисленных битвах, только тарабарщину, письменное воплощение безумных голосов, звучавших в их головах.
Для Севаста Кранона новости из архивов оказались тяжелым ударом. До этого он все ещё надеялся стереть пятно позора с репутации Багровых Сабель, отправляя в Империум подробные записи о действиях ордена. Так Верховные лорды Терры могли бы узнать о благородном и героическом самопожертвовании воинов, с которыми столь жестоко обошлись. В глубине души Кранон даже мечтал доказать необходимость Багровых Сабель для Империума и получить прощение, но это были беспочвенные надежды. Праведно или неправедно, воины были приговорены жестоким и неумолимым колоссом, и пути назад не существовало. Более реалистичным магистру казалось желание восстановить честь ордена и заслужить для Багровых Сабель добрую память и достойное место в летописях Империума.
Какая горькая ирония! Оказалось, что все это время они отправляли из Ока совершенную бессмыслицу или бредни безумцев, получив которые, власти Империума в одночасье убедятся, что воины одержимы и потеряны навсегда.
Хотя само понятие хода времени превратилось в нелепицу, Кранон знал, что с момента последней битвы минуло три дня. В той краткой стычке сам магистр ордена сразил главаря банды отступников, называвших себя Мародерами Гримлода. Севаст мог говорить о прошедшем времени уверенно, поскольку голоса в голове возвращались, пока что звуча почти беззвучным шепотом. Но не это заставляло Кранона беспокоиться все сильнее с каждым уходившим часом, а то, что Багровым Саблям не удалось найти на этой бесплодной планете новых врагов, чтобы вновь утопить голоса в крови.
Магистр ордена посмотрел на себя и на собственных воинов. С начала кампании орден потерял более двухсот космодесантников, и, не имея родного мира и обучающихся неофитов, восполнить утрату было невозможно. Кроме того, ещё примерно на пятьдесят воинов Кранон не мог рассчитывать, их не видели уже несколько дней. Как минимум один из пропавших космодесантников просто вырос из собственного доспеха, превратившись в нечистое чудовище, рыскавшее теперь на нижних палубах "Багряной чести". Как бы то ни было, его следовало поймать и запереть. Далее, Кранон подозревал, что разумы нескольких библиариев утратили стабильность, и воины балансируют на грани какого-то ужасного перерождения. Его родной брат, запертый в камере, отказывался говорить с Севастом, называя его предателем и убийцей. Даже корабли флота приобретали гротескные очертания - готические шпили вытягивались, шипастые лееры раздавались в стороны. Коридор, ведущий на капитанский мостик, определенно стал органическим.
В этот момент, утопая в бездне отчаяния и осознавая всю глубину постигшей его неудачи, Севаст Кранон решил, что больше не желает становиться мучеником. Ему хотелось жить.

• 
• 
•