Андрей, 46 - 23 октября 2011 10:41

Тимофей Пантелеевич Пунёв был фанатом ВВС.
Настоящим.
И даже когда их бомбардировочный полк, в придурошные 60-е, перевели в морскую авиацию, и все летчики были вынуждены переодеться в чёрную морскую форму, только он один продолжал ходить на службу в форме ВВС. Хулиганство, конечно, но такой характер.
Заговорили мы как-то с ним об Александре Ивановиче Покрышкине.
Сам Пунёв с Покрышкиным был знаком. Не то что-бы очень близко, но и не шапочно.
Было у них время пообщаться, когда 36-й Гвардейский бомбардировочный авиаполк (в котором и воевал Пунёв) летал под прикрытием 16-го Гвардейского истребительного, которым командовал Покрышкин.
Это я знал.
В разговоре, я заметил, что в настоящее время, не подтверждается тот факт, что Покрышкин сбил 59 самолётов. По документам максимум выходит 45-46-ть.
Пунёв только презрительно хмыкнул.
- А ты думаешь, меня ебёт, сколько он сбил самолётов?
Тут уже хмыкнул я, только непонимающе.
- Повторяю вопрос, неужели ты думаешь, что меня, как летчика-бомбардировщика, ебёт сколько самолётов сбил Покрышкин?
А Пунёв продолжает:
- Неужели ты думаешь, что в масштабах войны, это такая большая разница 45-ть и 59-ть?
На секунду он замолчал.
- Возьмём другой пример – Хартман. Сколько у него там записано?
- 352-а…
- А сколько Советский Союз выпустил боевых самолётов?
- Если мне не изменяет память то, тысяч 20-ть до войны, тысяч 130-ть за войну, и тысяч 20-ть нам поставили союзники…
- Вот! Прямой ущерб противнику от 352 сбитых – это капля в море. И по материальным затратам, и по людским. Даже в масштабах наших ВВС. А если брать в масштабах всей войны, это еще меньше, чем капля. Если говорить реально, то прямой урон нанесённый врагу, что Хартманом, что Покрышкиным, одинаково незаметен.
Вот тут я удивился по-настоящему, о чём Пунёву тут же и сказал.
- А что тебя удивляет? Они же истребители... – тут он слегка, но презрительно оттопырил нижнюю губу – запомни, настоящий урон врагу наносят ударные машины, а именно мы – бомбардировщики. Истребители, это так… обслуга.
Тут я понял, что Тимофей Пантелеевич в очередной раз сел на своего «любимого конька».
- Вот ты заладил «боевой счёт, боевой счёт…», а кого он по большому счёту ебёт, кроме пропагандистов? У истребителя-то настоящая задача какая? Обеспечить работу ударных машин, а «сбитые» это так … членометрия. Делать идиотам нечего, вот ( :censored: )ми и меряются.
- Ты вот думаешь, за что я Покрышкина уважаю? За то, что он мог то, чего не мог никто другой, а именно обеспечить на такую защиту в воздухе, которую я ни до, ни после того не встречал. Рассказываю…
Летали мы как-то бомбить одно «весёлое местечко», а именно железнодорожную станцию. А прикрывали её немцы истребителями – будь здоров! Каждый вылет – как экскурсия на тот свет. Ещё и до цели не доходим, а уже каждая девятка теряла по две, по три машины. Прикрытие не справлялось. Уж больно хороши немцы оказались. У-ух!.. Драли «мессера» и нас, и наших истребителей, только щепки из «лавочкиных» во все стороны летели.
Слетали мы так раза два-три, и тут комполка Мозговой, уж на что был крепкий мужик, а не выдержал – давай названивать в Армию, что бы прислали нормальное прикрытие, а не этих слабаков.
Видать, станцию надо было разнести во чтобы-то ни стало. Поскольку уже ближе к вечеру приземляются на наш аэродром «аэрокобры». 16-й Гвардейский истребительный.

• 
• 
•